Все же, положа руку на сердце, не согласен. Товар в моем представлении должен обладать конкретными потребительскими качествами. После переработки из зерна будет хлеб, из нефти – бензин, и так далее. Ну так а из денег вообще все что угодно получить можно, возразят на это. Но это уже софистика – не из самих же денег физически, не их этих разноцветных бумажек, не из этих фантиков будут извлечены всякие чудесные потребительские полезности, а из чего-то другого – хотя, конечно, с их помощью как инструмента.
И насчет цены. Разве сами деньги мы продаем и покупаем? Нет, мы торгуем «временем денег». Иначе говоря, мы их сдаем или берем в аренду. Пользуемся и возвращаем. И за эту аренду, как и за аренду чего угодно другого, платим! У этой аренды есть цена, тоже постоянно меняющаяся в зависимости от обстоятельств.
Есть, кстати, еще одно объяснение, не противоречащее, впрочем, предыдущему. Кредит – это продажа «упущенной возможности». Мог бы сам с этими деньгами таких дел наворотить! Столько полезного накупить, столько удовольствия получить (или даже бизнес новый начать!). А вот нет, принес это все, временно, по крайней мере, в жертву, одолжил вам. Так извольте мне за все эти упущенные возможности заплатить! Есть, кстати, еще и проблема инфляции – аналог амортизации других взятых в аренду товаров. Ее ведь тоже надо как-то компенсировать, но это уже отдельная песня, вернее глава этой книги под названием «Волшебная веревочка процента».
Но не стоит вдаваться в крайность и считать, что вне денег не бывает материальных отношений между людьми.
Нет, бывает и без денег. И я имею в виду не только бартер. Когда даришь женщине брильянт. Когда воруешь велосипед. В этих действиях нет обмена, нет цены. Но стоимость есть, она никуда не делась.
Существовали общества, в которых подарки играли центральную роль. В 950 году до нашей эры царица Савская соревновалась с Соломоном не только в мудрости, но и в щедрости – кто кого перещеголяет дорогими дарами. Я уже упоминал «потлатч» – обычай, существовавший в общинах североамериканских индейцев вплоть до ХХ века, – социально обязательный обмен подарками. Канадские власти в какой-то момент вынуждены были даже объявить «потлатч» уголовным преступлением – их беспокоило, что порой индейцы залезали в тяжелые долги и целые семьи вынуждены были подолгу ходить чуть ли не голодными – лишь бы позволить себе подарить что-нибудь подороже. Такие вот, как сказали бы сейчас в России, «понты» – но на самом деле обычай, пойти против которого не могла заставить даже угроза тюрьмы.
Социальный успех, престиж личности оценивался в зависимости от ценности подаренного. В то же время культура подарков играла роль своего рода налога, в некоторой степени перераспределявшего общинное благосостояние. Пережитки этих отношений мы встречаем до сих пор – в ослабленной форме – например, на Кавказе.
